Читать интересную книгу Остановка на жизнь. #Дневник из клиники неврозов - Оля Шкарупич

На ночь дали новую таблетку. Поплакала. Уснула.

Смс от Глеба «хочешь приеду?))» в 23.45 я проспала.

День 8

Вчера мой психиатр увеличил дозу антидепрессанта до целой таблетки. И выписал на ночь легкое успокоительное, потому что невозможно спать по четырнадцать часов в день, а потом снова в 22.00 уснуть. Поэтому мы тут все жалуемся на проблемы со сном, а они у нас скорее с бодрствованием.

Даша сегодня заявила:

– Если серьезно, то врачи говорят, что при стрессе сон – это самое важное, что позволяет восстановить нервную систему целостно. Поэтому надо слушать свой организм и остановить свой внутренний бег, хотя бы на время лечения.

Это сложно. Потому что терзает мысль, что позорно быть лентяем, что надо трудиться и день, и ночь. С другой стороны, и об этом уже написаны тысячи книг, учитывая скорость информационного потока, который льется на нас в современном мире со всех сторон, нужно давать своему мозгу возможность эту информацию переработать (чаще всего это происходит, конечно же, во сне). А если мозг перестает справляться с потоком информации, а ее не становится меньше, то это первый предвестник проблем.

Я кивнула. Дашка затараторила:

– Дальше возникнут сложности с концентрацией внимания, потом станешь раздражаться, потом плакать и биться в истерике, потом начнутся головные боли, панические атаки, которые будут мешать жить, боли в сердце, тахикардии, аритмии там всякие.

Будешь думать, что это рак, опухоль мозга и еще целый букет заболеваний, а на самом деле просто забыла отдохнуть и поспать подольше. И, если еще случится, вдобавок ко всему этому, сильный стресс: кто-то умрет, бросит и на работе в должности понизят, то вот мы тут, в клинике нервных болезней.

Она улыбнулась и спокойно продолжила:

– Нас окружают улыбчивые и плачущие люди, они все в носках, тапках и в домашней одежде. Наконец-то, мы спим по 16 часов в сутки, гуляем, рисуем, читаем журналы. Грустим, конечно, порой. Иногда, даже очень. Так что спать надо по 8 часов.

Она сделала паузу, подняла вверх указательный палец и добавила:

– Это правда очень и очень важно.

После отмены феназепама мой сон поверхностный: я постоянно с кем-то разговариваю и что-то решаю. Просыпаюсь с тяжелой головой.

Радует солнышко за окном и морозный воздух, когда открываем форточку на проветривание.

Все также машинально проверяю телефон, мне снится, что Мартин мне что-то написал. Просыпаюсь, проверяю – ничего. А было ведь по-другому. Я открывала глаза и читала сообщение:

Ты знаешь, в нашем мире есть большая страна, а в ней – красивый город! В этом городе живет очень красивая и умная девушка, которая однажды встретила мужчину из другой страны (поменьше, чем ее:)!

Она говорит ему, что он особенный, умный и, вообще, ее подарок с небес. Говорит каждый день. Это очень важно для него: верить, что он может быть таким для нее. Он учится в это верить! Когда он слышит ее слова, он радуется, как ребенок подарку на Рождество. Я думаю, она знает об этом. Я хочу сказать тебе, что я так счастлив, потому что ты существуешь и даришь мне так много счастья и энергии каждый день! Думаю, что я очень счастливый парень…

Спокойной ночи, моя прелесть!!!

Каждое утро я просыпаюсь и вспоминаю трогательные минуты из нашего прошлого. Я хочу вернуться туда. Там я чувствовала себя счастливой, а сейчас мне больно.

Потом снова: умылись, завтрак, процедуры, сон, сон, сон.

Постепенно привыкаешь к тому, что в палате кто-то беззвучно плачет, чаще всего это Лана, которая потеряла сына. Она почти всегда плачет. Накрывается с головой пледом и плачет. С ее горем мало что может сравниться. Мне ее очень жалко и хочется обнять, но здесь так не принято. Или просто хочется думать, что так не принято, потому, что достаточно своей боли. Пусть в масштабах вселенной незначительной, неважной и глупой, а для конкретного человека это боль вселенского масштаба.

Мне странно слышать, что депрессия – не болезнь. Мой друг считает, что это «удел слабых». Мой друг не сидит на антидепрессантах. Мой друг пьет. И когда стресс зашкаливает, он напивается в стельку.

Я так не могу, обычно меня после алкоголя тошнит, и я всю ночь обнимаюсь с белым другом и исповедаюсь ему. Или пишу какое-нибудь глупое сообщение из серии: «ты спишь?» человеку, чей сон меня, в трезвом состоянии, совсем не интересует. Потом стыдно просыпаться, стыдно открывать список исходящих и стыдно перед унитазом за то, что ему досталось.

Поэтому, в последнее время, я старалась не пить. И вот я здесь.

Моя задача отслеживать, как меняется мое настроение, в какое время, в какую сторону и отчего это зависит. Сегодня я почувствовала злость.

Дело было так: я пыталась уснуть во время тихого часа. Но, то ли сон по шестнадцать часов в сутки, то ли что-то еще мешало уснуть. И это «что-то» – хруст поедаемых сухариков моей соседкой Мариной. Она расправилась с пачкой, и я подумала, ну вот все, сейчас засну… Но не тут-то было, Марина вытащила из-под кровати чемодан и достала орешки в шуршащей упаковке. Сожрав их, она снова залезла в чудо-чемодан и извлекла из него… эмэмдэмсы!!!! Слава Богу, их она ела не громко, и я понадеялась, что смогу уснуть. Тихий час близился к концу. Хотелось урвать хоть 30 минут сна.

Но, как я уже писала, нас в палате пять человек, поэтому подобно принципу домино, как только затихла Марина, свой чемодан достала Ксюша. Новенькая, которую заселили на место Маши. У нее тревога. Ксюша, женщина средних лет, с фигурой типа квадрат, которую она облачает в свободный спортивный костюм. Он настолько свободный, что не видно никаких вторичных половых признаков. Она постоянно ест. У нас подобралась такая палата. Так вот у Ксюши в чемодане был еще один чемодан, и еще один в нем… И, конечно же, все они были на молнии. Мне уже стало просто интересно, что же там за кощеева игла спрятана у нее в чемодане?

Я открыла глаза и стала наблюдать за операцией «матрешка». Из третьего чемодана Ксюша достала… Лифчик! Надела его и потом снова облачилась в бесформенный костюм. В ее внешнем виде не изменилось ровным счетом ничего! Я решила, что это счастливый лифчик, и раз она пошла в нем в магазин, то ей, наверное, дадут в нем больше сдачи. Обсчитаются в ее пользу, так сказать.

Я все-таки уснула, несмотря на испытываемую ярость.

После ужина меня поймала медсестра на посту и стала расспрашивать о самочувствии, настроении, что меняется в моем состоянии. Я устроилась на стуле поудобнее. Прислушалась к себе и стала вещать: настроение переменчивое, в тихий час обещали грозу, местами облачно, местами дожди. А она все записывает. Потом уточнила:

– А кто у вас доктор-то?

– Виталий Станиславович!

– О! Так он сегодня дежурит! Сходите к нему!

И я пошла. Тихонько постучалась в дверь, приоткрыла ее и сказала:

– Виталий Станиславович, во мне проснулась злость.

Доктор оторвался от бумаг, посмотрел на меня внимательно и жестом пригласил в кабинет.

– Так это хорошо, полезно. На что злитесь?

– На соседок по палате, которые в тихий час фантиками от конфет шуршат.

– Господи, откуда они их берут?

– Из чемодана, Виталий Станиславович. А чемодан на молнии, а пакетик хрустит… Хочется прибить соседок.

– Понимаю, – кивнул Виталий Станиславович.

– Я вот тоже иногда в какой-нибудь сервис звоню, а у них там «ваш звонок очень важен для нас» и мелодия такая заунывная. Потом говорят: «вы на очереди пятнадцатый, ожидайте десять минут». Проходит минут пять, и кто-то механическим голосом сообщает: «вы десятый в очереди, но ждать ответа оператора осталось все также десять минут».

Он пожал плечами и улыбнулся:

– А что делать, приходится терпеть.

Я согласилась.

Виталий Станиславович задумчиво сказал:

– Виктория, я вот совсем не хочу вас больше лекарствами пичкать, поэтому скину-ка вам медитацию. Между прочим, разработка моего научного руководителя. Будете ее слушать. У вас флэшка есть?

– Нет.

– А компьютер?

– Нет.

– О! Я вам сейчас ее на почту отправлю! А она весит 80 метров… Сейчас весь трафик у меня сожрется, а только начало месяца… Ладно! Запускаю в отправку!

– Виталий Станиславович, а у вас нет WI-FI?

Доктор засмеялся в голос.

– Конечно, видите вышку? – он указал пальцем в окно… – Вот она раздает, прям на всю психушку. Может вы и зачекиниться тут хотите?

Я засмеялась.

– Виталий Станиславович, у вас тут постоянно висит точка WI-FI, «кафедра» называется!

– О! Забудьте! Это компьютер кто-то забыл выключить.

В общем, Виталий Станиславович несомненный талант. От него всегда уходишь с улыбкой и с новым лекарством.

Вечером захотелось пройтись по набережной. В конце концов, лежать в больнице в самом центре города и не гулять по красивейшей набережной, минимум странно. Город у нас изумительный, особенно вечерний. Подсвеченный, морозный. Можно просто погулять. Без всяких мыслей. Просто здесь и сейчас. Я подняла глаза к небу и прошептала: